В очередной раз осуществляя глубочайший распил моего мозга по поводу того, что я поздно прихожу с работы и «скоро тебя ребенок узнавать не будет», Даша решила использовать в качестве наглядной агитации живопись. Дело в том, что  Даша (человек творческий и талантливый) увлекается живописью и в своё время она нарисовала мой и свой портрет. Работа была выполнена, как мне покзалось,  в духе раннего Пиросмани (как известно одного из основоположников примитивизма) и являла собой диптих, где на распиленном пополам диване, анфас сидел косолапый мужчина (это был я) и, слева от него, повернувшись к нему лицом сидела женщина, похожая на  грузинскую вдову. Позже выяснилось, что это была Даша. Как известно, при жизни Николай Асланович Пиросманишвили жил тем, что рисовал вывески, плакаты и нехитрые натюрморты для кафе, ресторанчиков и магазинов старого Тифлиса. За это с ним расплачивались хлебом, сыром, вином и ночлегом. Даша живет неплохо (у неё, в отличие от прославленного грузинского художника, даже есть туфли Шанель), но тем не менее, свою работу она выполнила именно в этом стиле.
Собственно, вот эта картина:

Так вот, чтобы убедить меня завязать с работой и зарабатыванием денег для нашей семьи (правда, на вопрос, откуда они в этом случае возьмутся,  Даша каждый раз ответить затрудняется), Даша стала демонстративно показывать Степе мой грузинский портрет и громко говорить – «Это вот наш папа!», «Посмотри, Степа! Вот он какой наш папа!», «А кто это тут у нас изображен? Да, это же твой папа!». Конечно Степа отреагировал на этот вернисаж, очень заинтересовался и стал с интересом рассматривать Дашино произведение искусств. Объяснить Даше, что я не похож там на себя он в силу физиологических особенностей пока не может, поэтому его взгляд и задумчивое молчание были истолкованы его мамой как признак принятия и понимания её работы. Более того, будучи человеком интеллигентным, интересующимся новейшими течениями в искусстве, но немного доверчивым,  Степан поверил "коварной художнице" и теперь с удовольствием разглядывает в свободное от важных дел (работа с игрушками) время мой портрет и даже пытается с ним поговорить.

А увидав в лице сына «благодарного» (как она подумала) зрителя, Даша продолжила пуще прежнего настаивать на том, что лицо на портрете и я – это один и тот же человек. Как вы понимаете, все эти моменты я был на работе, в поте лица зарабатывал деньги для семьи и остановить эту искусствоведческую вакханалию не мог. Так что теперь, если вы спросите Степу – А кто твой папа?, не удивляйтесь ответу – Мой папа грузин!