Помните такой замечательный рассказ Антона Павловича Чехова? Ну вот наш любимый строгий доктор Андрей Юрьевич тоже иногда шутит. Ну к примеру вот так:

Да, мы тоже не знали как отвечать. Написали: «Ждем…  Ждем…  Ждем…»

Ну сами понимаете – двое детей, перелет 12 часов, jetlag, бессонница у детей, разбор чемоданов,  накопившиеся дела, свой бизнес и т.д.  и т.д.  А тут ещё как назло день рождения подруги в злачном клубе Москвы с  танцами  до 5 утра…  В общем, жизнь отличная непростая штука. Не позавидуешь!

Теперь у нас идет борьба с разницей во времени. Вчера ночью, к примеру, Степа проснулся в 2 часа ночи и далее до 5 утра не мог  уснуть. Он честно переворачивался на другой бок, честно зарывался носом в своих зайцев, честно закрывал глаза и так неподвижно лежал 30 минут, но сон не шел. Бедный Степи, впервые столкнувшийся с такой штукой как бессонница был ужасно расстроен – у него было чувство вины, что все спят, а он какой-то не такой и не спит ночью. Он ужасно переживал из-за этого и плакал.
Перенести его к нам в комнату мы боялись, потому что он мог разбудить Ваню и тогда проблема бы приняла масштаб катастрофы – в эту ночь мы были одни, ни бабушки, ни няни не могли придти нам на помощь, а справиться с двумя детьми, одновременно страдающими бессонницей было бы очень сложно.
Поэтому пока Даша укачивала Ваню, я пытался безуспешно усыпить Степу самыми разными методами.
Степа пытался уснуть, но обычные приемы не помогали.
И даже старый добрый способ смены актеров крепостного театра также не дал эффекта:
— Позови маму…  — шептал в темноте несчастный Степа
— Мама укачивает Ваню, она не может подойти.
— Позвои бабушку…
— Бабушка спит, ей завтра на работу вставать.
— Позови бабушку Таню…
— Она в Москве, тоже  спит!
— Позови няню…
— Она у себя, отдыхает после перелета!
— Позови няню Стешу!
— Она уехала к себе домой, приедет утром.

От бессилия перед бессонницей, от осознания того, что все, все кроме него спят, он зарыдал пуще прежнего.
— Мама спит, няня спит, бабушка спит, дядя Игорь спит, Батон спит – всхлипывая причитал Степа.

В 4 утра, увидев за окном рассвет, он обрадовался и вскочил с кровати, отбросив одеяло:
— Солнце! Ула-ула!
Он подумал, что раз солнце встает, то и всем пора просыпаться.
Но мне пришлось объяснить ему, что несмотря на солнце ему нужно лечь и попробовать уснуть.

***

В 5 часов, когда за окном уже было не просто совершенно светло, а сквозь ветви деревьев светило солнце, я всё сидел у его кроватки, и пытался утешить несчастного малыша по щечкам которого катились слезы обиды и отчаянья. Я рассказывал Степе что такое jetlag, объяснял почему он не хочет спать и что дело не в нем, не в том, что он какой-то не такой, а просто дело  во времени, которое сыграло с ним дурную шутку.
Всхлипывая, он прошептал мне, чтобы я обнял его и не отпускал. И тогда я взял его на руки, он обхватил меня за шею своими ручонками, прижался ко мне пижамкой в звездочках, и я  отнес его к нам в кровать. Это был риск, но другого варианта уже не оставалось. Через пять минут, совершенно измученные, мы оба  уснули мертвым сном.

Ура! Прилетел ставший очень вежливым Степан. На всё говорит: «Дайте пожалуйста», «скажите пожалуйста» и иногда обращается к Даше на «Вы»:
— Мама, а Вы куда уходите?
С собой из Америки Степан привез + 1 кг живого веса. Щеки теперь проходу не дают!

Также прилетел загорелый  товарищ Иван. Товарищ Иван в самолете не поместился в аэрофлотовскую люльку и в результате весь полет спал на няне Оле.
С собой из Америки Вано привез 8 зубов (больше чем ему месяцев)и там научился плавать.

Также прилетела и  Даша, которая при случае мне сообщила, что пока  я был в Америке, ужасно избаловал Степу и им стоило большого труда «взять его обратно в ежовые рукавицы», от чего Степа «офигел». Просила больше Степана не баловать и ему «всё не разрешать».

Ну всё! Заканчивается долгий и далекий вояж Даши&Co в США. Я выкладываю этот пост, а в эти минуты вот эти товарищи летят где-то высоко, в ночном небе  над атлантикой и с каждой минутой становятся всё ближе и ближе к дому! Ура!!!

Даша и Ваня

Тетя Настя и Степа

И няня Оля (ещё раз с Ваней)

Бабушка Таня вчера общалась с любимым внуком, который всё ещё находится в Северо-Американских Штатах  по скайпу. Ну и, конечно, не выдержала и проговорилась про машинку, которую привезла ему в подарок из недавней поездки по Испании (к слову сказать, наши бабушки всегда и из всех поездок привозят всем нам подарки! да-да!). Степа, конечно, на машинку отреагировал и сразу затребовал показать её. Бабушке Тане ничего не оставалось, как идти искать машинку и вертеть ей перед камерой скайпа.
— А какая это модель? – перешел к конкретике  Степа.
— Ну я не знаю, тут и не поймешь! – бабушка Таня  стала искать очки чтобы разобраться в надписях на упаковке.
— А! – Степан подовинулся ближе  к монитору – «ситроен»! – голосом ведущего автомобильной программы  заявил он  (и, как потом выяснилось, был совершенно прав)
— Ну дай же мне её!
Бабушка Таня долго и путанно пыталась объяснить принцип работы скайпа (а что вы смеетесь, вы его знаете?), но Степа, устав всё это слушать сообщил, что сейчас сам попытается достать машинку, после чего у бабушки на экране возникла крупным планом степанова пятерня, пытающаяся сквозь экран    ухватить машинку. К сожалению (видимо, для всего человечества), так просто телепортировать машинку с одной части планеты на другую у Степы не получилось, чем он был очень обескуражен и расстроен.

По свидетльству очевидцев с «той стороны», остаток дня Степа ходил в расстроенных чувствах и жаловался на жизнь:

— Машинка мне не бралась!!!

Соотечественники, конечно, странные люди. Представьте себе: Москва. Центр. Торговый центр «Атриум». 3 часа дня. Дашин магазинчик Врап Ми находится на 1-м этаже, на самом оживленном «перекрестке». Девушка-продавщица отходит на 10 минут перекусить. Закрывает трогательную дверцу, запирает её на трогательный замочек. Пока её нет, два товарища вскрывают замок, заходят внутрь, вырывают с корнем кассовый ящик и с ним убегают.
Ну мало того, что эти дебилы додумались грабить магазин по упаковке подарков (нашли самое богатое  в городе предприятие), но ведь они выбрали самый неудачный с точки зрения выручки момент. Самый плохой для торговли день – воскресенье. А в три часа так вообще практически ещё ничего наторговать не успели. В кассе лежало 6.000 рублей. И вот кругом камеры,которые их сняли крупным планом, подключается служба безопасности Атриума, подается заявление  в ОВД  «Басманное»…  Понятное дело, что никто их не будет искать. И понятное дело, что их никогда не найдут. Но вот если они случайно попадутся на чем-то другом (а судя по их дурости всенепременно попадутся), они только  за этот эпизод получат, как любит говорить наш Президент, «по двушечке». Таким образом 1 год за 3.000 рублей. Соотечественники, конечно, весьма  странные люди.

Вот письмо, которое написала одна из читательниц этого журнала:

«Недавно, в одной из соцсетей, читала дискуссию мамочек и одной дамы без детей, которая уверяла всех, что курицы те мамаши, которые берут малышей на длительные рейсы, а те, в свою очередь, орут и мешают другим спать. Я после этого задумалась, много ли людей рассуждают так же?  А то лететь страшно теперь куда-либо, боюсь не сдержаться в комментариях. И мне кажется (возможно я ошибаюсь), что только русские люди могут так мыслить. Могут нагрубить, высказать свое недовольство поведением чужого ребенка.»

Что я могу сказать по этому поводу? Во-первых мне кажется, что  не стоит бояться. В таких случаях вполне можно процитировать бабушку одной моей знакомой, которая в подобных случаях говорила так:  "Люди? Срать им на груди!". Во-вторых, как правило, пассажиры с детьми путешествуют по понятным  "детским" направлениям – Анталия, Майами, Кипр, Греция, Испания и т.д.  и в самолете будет ещё полно детей  и вы  будете не одна. В-третьих что ж теперь, не путешествовать что-ли???

А вот насчет только русских людей, которые могут высказать своё недовольство, я хочу рассказать одну историю.
Когда-то давно (когда у меня ещё не было детей и я не вел этот журнал)  я ехал в поезде из Парижа кажется в Ниццу. Путь был не близкий, вагон был полон пассажиров и рядом со мной  сидела женщина с грудным ребенком. Разумеется ребенок плакал. Нет, он  даже не плакал, а орал. Орал практически не переставая. Я всегда относился к плачущим детям философски, как к неизбежному злу (зачеркнуто). Но я понимал, что ни ребенок, ни его мама не виноваты, что он плачет. Может быть ему плохо, может быть ему скучно, может быть он хочет пить, писать или есть. Но у него, в отличие от взрослых, нет никакой возможности сообщить об этом никак кроме как своим плачем. Ребенок не может сходить покричать в тамбур, он не может увлечь себя свежей газетой или заказать в вагоне-ресторане бутылочку Шабли. И к этому нужно относиться с пониманием и не нервничать, как не стоит нервничать в пробках или из-за декабрьского  снегопада. Это неизбежно, это форс-мажорные обстоятельства. Но так явно не считала худосочная блондинка, сидящая напротив меня. Сначала она с ужасом посмотрела на зловещий кулек, оказавшийся от неё в опасной близости. Затем она привстала со своего места и стала демонстративно озираться по сторонам, изучая нет ли в вагоне другого места. Но вагон был полный и пересесть было некуда. Сделав крайне расстроенную гримаску она села на свое место.
Поезд тронулся и ребенок прибавил децибел. Его несчастная мама не знала куда провалиться от стыда и  все время пыталась его как-то успокоить, давал ему то соску, то воду, то погремушку, но всё было напрасно. Ну вы же знаете, так бывает. И как всегда в самом неподходящем для этого месте. Ну да. Все мы прошли через это. Но никто же не умер. Но девушка напротив нас вела себя как австралийский утконос (лат. Ornithorhynchus anatinus),

который, как известно, умирает от слишком громких звуков. Она вертелась на своем сиденье, пыхтела, вздыхала, «пыталась читать» но в изнеможении закатывала глаза. Ехать предстояло часа 4, а у кулька аккумуляторы явно были полные – запаса энергии должно было хватить на весь путь. Спустя время девушка захлопнула книгу «я не могу читать в такой обстановке» и обессиленно  откинулась в кресле, закрыв глаза. Время в пути летело незаметно – я полностью был погружен в наблюдение за этим театром одного актера. Минут через 10 она изобразила «Эврика! Какая ж я была дура!» и раскачиваясь, словно мачта яхты в открытом море стала стаскивать с полки свой чемодан. Я был заинтригован. Мне было интересно, что она отттуда достанет и как она будет ставить чемодан в раскачивающемся вагоне обратно. Помогать ей и участвовать в этом представлении   у меня не было ни малейшего желания. Девушка бросила чемодан посреди прохода, приоткрыла его и одной рукой стала шарить внутри. «Хотя бы я не увижу кучу лифчиков и трусы «неделька»» злорадно подумал я. После долгих манипуляций в стиле Игоря Кио, она вытащила, запутавшийся в проводах наушников плеер. «О! — уважительно подумал я – мадмуазель применяет технические средства защиты!»
Судя по всему, кулёк тоже понял, что противник применил спецсредства и, видимо, решив, что лучшая защита – контрнападение на всякий случай обильно покакал. Блондинка обеспокоенно повела носиком. Она ещё не понимала масштаба катастрофы, но явно почувствовала что «что-то пошло не так». Я был на переднем крае поля битвы и не испытывал иллюзий относительно исхода сражения. Перевес был явно на стороне младенца.
Сам он чтобы не испортить сюрприз и не смазать эффект от «гвоздя программы»  затих и притаился.
Минут через 5 девушка, как, впрочем  и весь вагон, оказались погружены в миазмы продуктов жизнедеятельности младенца. «На войне трупов не считают, а страдает гражданское население» — подумал я, встал и отправился в укрытие буфет, пока там не образовалась очередь.
Кофе, круассан и симпатичная буфетчица примирили меня с окружающей действительностью и придали сил. Я вернулся. Младенец радостно кричал, блондинка закатывала глаза и демонстративно пыхтела, а изможденная  мама ребенка была на грани нервного срыва.
— Может быть принести Вам воды? – спросил я её.
Блондинка взглянула на меня как на предателя.
— Если Вас не затруднит – сказала несчастная женщина.
Я сходил за водой, радостно перемолвился ещё парой слов с буфетчицей и вернулся.
— Ничего страшного, что он кричит, не переживайте. Всё в порядке! – я постарался поддержать маму ребенка.
— Он же не виноват в том, что он ребенок – сказал я девушке напротив.

Эта история так ничем и не закончилась. Спустя пару часов поезд сделал остановку, часть пассажиров вышла, освободились места, блондинка злобно стянула с полки чемодан и пересела максимально далеко от нас. Я остался. Мне показалось, что будет как-то неудобно, если я тоже уйду. Так мы и доехали до Ниццы и никто не умер и ни один утконос не пострадал.

 
Вано отлично себя чувствует. Температуры нет, лопает за обе щёки. Видимо всё-таки это были зубы. Фуууф…

 
Даша со Степой зашли в комнату, дверь на балкон была открыта. Степа тусовался по комнате. Даша зашла на секунду в ванную взять его пижаму. Думала, что Степа идет за ней. Даже дверь не закрывала. Взяла пижаму, повернула голову и увидела, что Степа уже стоит на балконе, на лежаке и  свесив руки вниз машет проезжающим машинкам. Это заняло секунду.  42-й этаж. С такой высоты машины выглядят действительно очень маленькими…
Даша чуть не умерла от страха. Испугалась так, что у неё случилась истерика. 30 минут плакала. Такой, животный страх.
Когда написала мне в скайп, я, сидя на другой стороне планеты, испугался и кровь застучала в висках.
Ни секунды. Ни доли секунды нельзя детей оставлять одних.