Едва успев переступить порог Москвы, Степан сразу отправился  обустраивать свою личную жизнь. Как интеллигентный человек, знакомиться с девчонками он решил не в клубе Джипси, не в караоке Крик и не в ресторанах Гинзы-групп, а в старомосковском саду Эрмитаж, известном своей историей, тремя театрами расположенными на его территории и прекрасным цветочно-газонным комплексом с детскими площадками.

Вот как всё было…

Прознав о Степановом   возвращении, бабушка Таня, со свойственной ей энергией устремилась на встречу с ним. Рандеву было назначено вдали от шумных дорог, в укромной тиши расположенного рядом с домом парка. Бабушка Таня шла по дорожке, петлявшей среди деревьев, в правой руке она сжимала газету Труд,  в левой алую гвоздику. Это был знак, по которому Степа мог бы её опознать – ведь они не виделись целый месяц!  Но то-ли бабушка Таня перепутала в какой руке должна быть газета, а в какой цветок , то-ли в последний момент опытным взглядом старого конспиратора Степа заметил слежку, но так или иначе Степа сделал вид, что не узнал бабушку Таню и попытался изобразить нарочитое недоумение и даже испуг и  вырваться из  любвеобильных бабушкиных объятий. Впрочем, спустя какое-то время, когда бабушка Таня уже чуть не плача от горя  натянула на себя Степину шапочку и стала корчить рожицы, Степа согласился всё-таки с пусть дальним и очень туманным  родством и заливисто смеясь, милостиво требовал от бабушки Тани  ещё и ещё. Разумеется бабушка Таня, боясь спугнуть его настрой так и шла за Степой всю дорогу к дому в его шапочке, наводя ужас на встречных прохожих.

Нет ничего более пошлого, чем публиковать фотографии кисок, но я не могу удержаться, потому что у нас на даче появился кот, вернее котенок, которого принес кто-то из рабочих. Так что в самое ближайшее время у Степки появится новый дружбан

Читать далее…

Степка с испанских курортов вернулся очень повзрослевшим. Загорел, возмужал, а самое главное – стал с огромной скоростью совершенно самостоятельно бегать по квартире. Поначалу меня даже охватил испуг – Степа был каким-то неуправляемым вездеходиком. Я иду в ванную, он идет за мной. Я делаю  шаг к нему, он застенчиво улыбается и тут же убегает  куда-то в сторону кухни. Потом мы с ним как поезда из учебника по математике  встречаемся  в коридоре – я иду  в одну сторону, а он с такой же скоростью следует в противоположную. Теперь стоит утром спустить его с кровати, как он тут же убегает сказать доброе утро Плюше. Вернется-ли  он и когда не знает никто. Короче ужасно самостоятельной   деловой  колбасой стал.

Ну вот и вернулись! Самолет задержался на час (при полетах из  Барселоны почему-то такое случается постоянно), так что прилетели наши путешественники в час ночи. Мы ехали на микроавтобусе, которому доверили перевозить Степана и его багаж, Степа был ужасно заспанный, но смотрел на меня, улыбался и соска выпадала у него изо рта.
Как же мы были рады встрече друг с другом, мы так давно не виделись!

Поскольку отдых Стёпи и его верных прислужниц близится к завершению, вот просто сборная солянка из самых разных фотографий этого периода жизни Степана. Ну а Даша пока пакует многочисленные  чемоданы!

Куча-мала фоток

Багровое солнце медленно заваливалось за исчезающий за краем шоссе горизонт. Это была одна из дорог, соединяющая  север   Америки – штат Орегон  с её  югом — Аризоной. Несколько тысяч миль нескончаемо прямой полоски асфальта, рассекающей пополам пустыню Невада, оранжевые горы Альбукерке, гигантские плато Техаса. Бесконечная дорога, усыпляющая своим спокойствием. Дорога, на которой ветер и перекати-поле встречались чаще автомобилей и уж точно чаще людей. Путь, соприкасающийся с пронзительно голубым небом без единого облачка, занимающим всё пространство вокруг вас. Это было направление в бескрайнем движении в сторону юга или в сторону севера. Для кого как. Для него это была первая поездка , но он не знал, куда едет. Он ехал уже давно и даже немного устал от этой непрерывной дороги, но огромный старый  грузовик, какие можно ещё  встретить только  кое-где  на дорогах Америки, неумолимо  нес его к цели. Цель была задана кем-то другим, кем-то, о ком он мог только догадываться, но  кто управлял грузовиком извне и сам распоряжался длительностью и дальностью маршрута. Тем, кому беспрекословно подчинялся шестисот-сильный мотор, колеса в хромированных колпаках и старый, но ещё крепкий кузов.
Его большие загорелые руки покоились на руле, но оставались практически без движения – в этом не было необходимости – грузовик сам отлично  держал прямое  как стрела шоссе. Уже было совсем темно, фары ощупывали дорогу двумя желтыми пятаками, выхватывая из чернильной ночи  звезды, млечный путь и пение  цикад. Пару раз дорогу перебежали  дети, где-то вдали заиграла бравурная музыка и послышался смех – видимо старенький приемник наткнулся  в этой глуши на волны радиостанции  какого-то крохотного населенного пункта. На секунду ему показалось, что это место он  уже когда-то проезжал, возможно даже не так давно, но это же  было невозможно и он усмехнулся, отгоняя от себя эту  глупую и абсурдную  мысль.
С рассветом стало жарче, а к   полудню воздух накалился до красноты. Солнце же наоборот, превратилось в маленький ярко-желтый шарик.  Красная кепка, которую подарила ему Мэри с заправки «Братья Дизель» стала мокрой от пота, но он не хотел останавливаться чтобы не привлекать внимание других водителей, которых в этих местах было немало.
— Вот так зазеваешься, выйдешь из кабины проверить сцепку, а обратно не сядешь – на твоем месте за баранкой будет уже другой! – он поёжился от одной только мысли о возможности потерять свой грузовик.
— Нужно не останавливаться. Нужно  не снижать скорость и четко следовать  по маршруту  – рассуждал он про себя.

Время летело незаметно. Мерно гудел мотор, колеса накручивали на себя новые и новые мили плавящегося на солнце асфальта, желтая разметка гипнотизируя своей однообразной  прерывистостью  улетала куда-то под капот, когда он почувствовал что засыпает. Глаза его слипались, а жара липким дурманом окутывала сознание. В тот момент, когда он уже почти  потерял контроль над дорогой, не различая где сон, а где явь, когда он выпустил руль из рук, откинулся назад, а голова его безвольно повисла на плечах, стрелка спидометра  легла вправо и показывала почти 109 миль в час и ровно за 9 секунд до того, как грузовик неминуемо остановился бы, красивые  женские руки откуда-то сверху обхватили его и вытащили из кабины и понесли куда-то  вверх,  выше и  выше… Туда, где раскинулось пронзительно голубое небо, оранжевые горы, зеленые  макушки сосен, туда, где было ему спокойно  и хорошо, где ждал его крепкий  сон, вкусная еда,  игрушки, книги с картинками  и любимая мама.

Читать далее…

На обед Даша решила приготовить пиццу и  пригласить на обед степиных друзей – Соню и Итана.
Сначала разговор зашел о куклах Барби, затем перекинулся на машинки с открывающимися дверками, а потом кто-то заметил удивительную особенность, что мячик, если подбросить его, затем всегда падает вниз, а не вбок, или наоборот вверх. Степа, неплохо знающий эту тему и некогда проведший немало натурных испытаний (сброс вниз  игрушек со столика во время кормления) взял слово.

— Вообще-то, в рамках  классической механики,  гравитационное взаимодействие описывается законом всемирного тяготения Ньютона, который гласит, что «сила гравитационного притяжения между двумя материальными точками массы m и M, разделёнными расстоянием R, пропорциональна обеим массам и обратно пропорциональна квадрату расстояния»
То есть, откинувшись на стуле продолжил Степа:

При этом здесь G — гравитационная постоянная, равная примерно 6,6725×10⁻¹¹м³/(кг·с²).
(Соня и Итан испуганно переглянулись)
— Друзья! Закон всемирного тяготения — это же  одно из приложений  закона обратных квадратов, встречающегося также и при изучении излучений и являющегося прямым следствием квадратичного увеличения площади  сферы при увеличении радиуса, что приводит к квадратичному же уменьшению вклада любой единичной площади в площадь всей сферы – продолжил Степа.
— Изучении излучений? – слабым голосом уточнила Соня
— Ну да, конечно! – воскликнул Степа. Коллеги! Это же элементарно! Приведу простейший пример вот на этом компоте и вам всё сразу станет понятно:

Читать далее…

Лев Толстой очень любил детей. Утром проснется, поймает кого-нибудь и гладит по головке, пока не позовут завтракать

Лев Толстой очень любил детей, и все ему было мало. Приведет полную комнату, шагу ступить негде, а он все кричит: "Еще! Еще!"

А вот, кстати и Лев Толстой. В молодости.

Ну что? От средиземноморского солнца Степан окреп и возмужал и уже самостоятельно ходит в походы в горы. Пока это Монтсеррат, но (простите за каламбур) не за горами Монблан и Джомолунгма!
Читать далее…