Данный пост предназначается  исключительно для бабушки Тани, небезосновательно  считающей Степана жадиной-говядиной ( однажды пожалел для бабушки Тани вареничков (хотя, с другой стороны  стоит отметить, что варенички такая субстанция, непростая — я вот  тоже очень и очень их люблю))

Сегодня Степа, который с ума сходит от местных конфет и готов за них душу продать (мы их прячем, он находит, их невозможно у него вырвать из рук и так далее и так далее), неожиданно найдя в номере плохо спрятанную конфету взял её,  принес бабушке Эле и сказал:
— На нанетку!
И улыбнулся своей обворожительной улыбкой.

Бабушка Эля, конечно, только что не плакала…  Успокаивали потом всей семьёй.

Докладываю: всего  за  отчетный период (4 дня) Степа  1 раз вошел головой в стеклянную дверь и 
4 раза упал (3 раза не сильно, но обидно и  1 раз и сильно и обидно).

В первых трех случаях Степа цеплялся ногами то за торчащий край плитки, то за коварно раскинувшийся ковер.  Было обидно, но Степа не плакал —  не было смысла: поблизости был только я, а бабушка с Дашей были далеко и принять участие в ритуальных танцах жалости  не могли.
А вот сегодня другое дело – я лежал на пляже, а Степа с Дашей во второй половине дня, аккурат после дневного сна шли ко мне. Завидев меня издалека, трогательный ребенок начал махать мне руками, судя по губам кричать «папуля Дима!»  и  бежать  мне навстречу. По дороге, когда его как раз скрывали кусты зелени он видимо  зацепился за что-то и упал плашмя на землю. Оцарапал локоть, две коленки… Укатился под откос огромный персик, который оказывается он ел в тот момент,  новая  маечка испачкалась в земле. Бедняга торопился  ко мне, а оказался в положении нелепом  и грустном. И, конечно, плакал навзрыд своими маленькими слезками. И весь вечер все вокруг него  суетились, и «папулядима» носил его на шее, потому что он раненый боец и сам ходить не может; и вечером  лебедей пошли кормить хлебом; и в ресторане Гарфильда включили; и вообще выказывали ему всяческий почет и уважение.
Перед сном ранки мазали йодом и всей семьей старательно дули на раненые сосисочки.
Укладывали в этот раз в виде исключения тоже в четыре руки – две Дашины и две бабушки Эли
Засыпая Степан ужасно жалобным голосом (вошел в образ) бормотал свои приказики:

— Сказку! Масю!
Бабушка послушно  рассказала сказку про Машу.
— Епка!
После этого Даша вольно изложила сказку про репку.
— Бабуля! Пой! – поступила команда.
Бабушка Эля стала петь про «бай-бай-засыпай»
-Неть! Не то!
Тогда  бабушка Эля с проворством американского музыкального автомата времен Элвиса перебрала весь репертуар колыбельных.
-Неть! Не то! Бабуля! Учку!
Бабушка Эля положила на него руку.
-Неть! Мамуля учку!
Руку пришлось положить Даше.
В конце концов, перебрав все варианты проявления любви и опеки Степан заснул.
                             

«Наощупь щёки Степана очень напоминают конфеты «Мишка-Haribo» »  — записал он 18 сентября 2014 года  в своём дневнике.

Сегодня весь день шёл дождь. Мы стали заложниками маленького человечка, у которого избыток энергии и которого по недоразумению заперли вместе с нами — скучными людьми —  в  гостиничном номере.
Бабушке Эле нельзя поднимать тяжести. Даша на 8-м месяце беременности. У меня простуда одновременно  с аллергией на цветение и понять в какой момент что из этого заканчивается, а что начинается  невозможно, но  чихаю я непрерывно и из носа  течет постоянно.
Хорошо одному Степе который бесится и бъёт в барабан.

Ну, короче, еле выжили в этот день.

Вы не поверите, но в гостиничном номере  мы  к  своему ужасу обнаружили… 

Па-бам…

Небольшая викторина!
Когда мы, наконец, словно путники, шедшие несколько дней по обезвоженной пустыне и натолкнувшиеся на оазис с прохладной водой добрались до нашего номера,  угадайте, что мы в нём обнаружили? Если говорить точнее — какой предмет оказался в нашем гостиничном номере, надолго определив нашу дальнейшую жизнь, судьбу, распорядок дня и быт?

Победитель получит в подарок упаковочку испанского хамона запрещенного тов.Путиным к поеданию в нашей стране.

С самого начала прозорливая и мудрая Даша стала давать слабину и что-то говорить про загранпаспорт няни Оли, про то, что хорошо, что ей не нужна виза и что «если совсем придется туго, можно будет вызвать её из Москвы». Я на это негодовал, делал страшные глаза, взывал к богам, обводил рукой вокруг себя планету и гневно кричал:
— Вокруг нас полно людей, которые вообще одни воспитывают детей! Без всяких нянь! А мы едем с бабушкой!!! На неделю! В пятизвездочный отель! Что мы,  не справимся 7 дней без няни????!!! Стыдоба!!!!  Не говори такого никому, чтобы не позориться!

— Не 7, а 8 – тихо уточняла  Даша и вздыхала предчувствуя недоброе.

Надо сказать, что хоть нас было и трое против одного, но быстро выяснилось, что силы не равны – Степан представлял из себя сгусток позитивной и всепроникающей, любознательной и любопытной, а главное 13-килограммовой  энергии, а ни Даше, ни бабушке Эле нельзя поднимать тяжести. Тем не менее я был полон сил и решительности и  ранним утром понедельника наш маленький отряд выдвинулся в экспедицию в направлении аэропорта Шереметьево.
Несмотря на побудку в 4 утра, Степан был в благодушном настроении, полон позитива и непрерывно смеялся. Я накануне прокопался со сборами и прикорнул всего на  полтора часика до того, как приехало такси, поэтому в самолет даже не стал брать книгу – зачем если всё равно все пять часов полета  мы  будем спать? – подумал наивно я.
Но вопреки моим ожиданиям Степа в самолете и не думал ложиться спать.
На взлете я на минутку  прикрыл глаза, а  проснулся через полтора часа сразу увидев бабушку Элю, расхаживающую по проходу со Степой. Степа внимательно  заглядывал в глаза спящим пассажирам и считывал их сны.
Мне стало стыдно – бабушка Эля спала чуть больше меня и была уже практически без  сил.
Пришлось вставать  и принимать вахту.
Завидев свежее пополнение оживился и Степа.
-Папуля Дима! Папуля Дима! – радостно закричал он и начал сноровисто карабкаться по мне как обезьянка по пальме.

В следующие  15 минут мы сходили за шторку к стюардессам, попытались проникнуть в кабину к пилотам (слава богу было заперто), вытащили из карманов сидений  все существовавшие  на борту журналы и газеты, перелистали их и с негодованием выбросили в проход, долго их собирали обратно, прогулялись в хвост самолета и пересчитали пассажиров. На всякий случай пересчитали ещё три раза. Даша, с самого начала  пересевшая вперед  мирно спала. Бабушка Эля контролировала обстановку сзади. Я судорожно пересчитывал время прилета, соотносил с разницей во времени, но по всем прикидкам выходило так, что нам оставалось лететь ещё три с половиной часа. Я не мог в это поверить и пересчитывал  вновь, а между тем Степан, увлеченный своей машинкой, всё глубже залезал куда-то под кресла в ноги пассажиров. Надо мной с укоризной витала тень Божены Рынски, а в голову лезли цитаты из её записей про невоспитанных детей и их родителей.

Что ещё можно рассказать? Оставшийся полет я помню смутно. Помню как прошла стюардесса с корзинкой хлеба и была замечена Степаном.
— Дай хеба! Дай хеба! Дай хеба! – кричал ей Степан голосом Кисы Воробьянинова, который не ел шесть дней.
Помню, как одной рукой я сдерживал Степу, а другой пытался вытащить из пачки влажную салфетку и  одновременно протереть ему руки. Как никогда до этого я жалел, что природа не дала нам третью руку.
После минутного затишья, вызванного поглощением булочки, Степа начал вырываться из кресла. Судя по всему в эти минуты он воображал себя Евгением Новоселовым – чемпионом по прыжкам в воду с метрового трамплина – Степа взбирался мне на плечи, изгибался назад и, застыв в такой позе любовался  миром:

Я пытался сделать так чтобы ребенок не сломал позвоночник, одновременно не ударился головой об откидной столик и не выскользнул на пол. Коленкой я пытался придерживать дашин ноутбук, в который накануне были закачены мультики. Мультики Даша почему-то закачала мягко говоря в стиле «ретро» — самый юный был выпущен в 1958 году, а основной репертуар приходился на черно-белые довоенные отечественные мультфильмы. Разумеется Степу они не вдохновляли и куда интереснее было прыгать с трамплина в воображаемую воду.
В какой-то момент Степе показалось и этого мало и в самый кульминационный момент исполнения двойного тулупа вверх тормашками, для пущей достоверности  он решил выпустить изо рта воображаемый фонтанчик. Я никогда до этого не пробовал держать изворачивающегося и превосходящего меня по ловкости и прыти ребенка и одновременно ловить разлетающиеся по салону самолета брызги хлебного  мякиша, но первый опыт оказался вполне удачным – моя реакция напоминала реакцию Бэтмана, сражающегося с силами тьмы – соседи спереди ничего не заметили, «город подумал – ученья идут».

При подлете к Испании за иллюминатором показались заснеженные горы, но моя попытка прилепить сына к иллюминатору и хотя бы пару минут полюбоваться снежными пейзажами провалилась.

Даже стало ещё хуже. В окно Степа заметил крыло самолета и решил, что если он расставит в разные стороны ноги, то тоже сможет летать. Так мы плавно эволюционировали и  перешли к разделу «лягание ногами». Я пытался усмирить эти две с виду миролюбивые  пухлые ножки, но они сопротивлялись и сопротивлялись отчаянно. Со свистом они пролетали у меня над головой, напоминая не крылья самолета, а лопасти вертолета и готовые всё снести на своём пути. В этот момент я прям вживую представил себе как погиб прославленный капитан Кук, которого, как известно до того как съесть, умерщвили при помощи камня, привязанного к веревке.

Спасла нас компьютерная женщина. Она была изображена на инструкции по эвакуации – последний печатный листок на борту, который Степа ещё не видел. Видимо обезличенная компьютерная женщина затронула в душе Степана какие-то струны и он уставился в инструкцию. Особенно ему понравилась перспектива высадки из самолета посредством надувного трапа. Надо сказать, что я не доверяю самолетам, боюсь их и совершенно не разделял радость  сына. Поняв, что со мной кашу не сваришь и я скучный человек, Степа затребовал разбудить «мамулю Дасю». Поскольку всё равно уже пора было готовиться к посадке, я радостно удовлетворил просьбу взыскательного пассажира, разбудил ничего не подозревавшую Дашу и вручил ей приз в виде Степана.

Марбелья встречала нас прохладной погодой, ветром и тучками в небе, но мы были счастливы – ведь мы долетели! Долетели и при этом остались живы сами и не угробили самолет со 130 пассажирами на борту!

А мы (вернее я, потому что Даше нельзя поднимать тяжести) взяли под мышку Степу и бабушку Элю и улетели в Испанию! На неделю. Так что в ближайшее время расскажу как мы проводим  тут время вдали от няни!

Степа очень смешно  всё время рассказывает о прошедших событиях. Причем так, как будто они произошли очень давно хотя на самом деле произошли 10 минут назад.  Или даже происхоят прямо в этот момент, но требую фиксации для истории.

— Папули неть,  папуля уехал! – со значением в голосе он сообщает Даше утром. – На аботу!
— А был тут! – добавляет он через паузу.

или

Едем в аэропорт. Степа очень значительно произносит:
— На абине едем. В аэропорт.
Потом уточняет:
— Мамуля, бабуля, папуля туть.

или

За обедом:
-Степа кусает супчик.
И на всякий случай подробно перечисляет состав: — С картошкой, марковкой, лук! (лук он не склоняет)

Короче, чувствую себя в компании Степы   слепо-глухо-немым иностранцем.

У меня есть вторая квартира  в которой  я  практически не появляюсь .  Это моя старая квартира, в которой когда-то я  жил, был прописан, потом много лет назад  переехал, но квартира осталась и сейчас используется как склад всего на свете, приют для внезапно свалившихся на голову дальних родственников, а также как  банно-прачечный комплекс, где простой москвич,  житель столицы нашей Родины, может найти горячую воду, пока она отключена у него дома (да-да, Степа, ты не поверишь, но в 21 веке, параллельно с полетами на  Марс, в Москве у всего населения из-за ремонта труб отключали на пару недель в домах горячую воду). Так вот, квартира пустовала и постепенно обрастала  малоценными  и в общем-то ненужными вещами, которые так и стояли прямо в пакетах и в упаковке повсюду на полу, на диване, на столе и стульях. Это были какие-то сувениры, привезенные из разных стран, посуда, подарки которые дарили нам и подарки, которые собирались дарить мы. Какие-то картины, старые чемоданы, баулы с зимней спортивной одеждой, скрипка прадедушки, полугодовой запас корма для Плюши, вывезенные в свое время от греха подальше фотографии моих жен , которые когда-то были не бывшими, моя форма в которой я служил в армии, корзины для походов за грибами, костюм Деда Мороза  и ещё много всего нужного и  совсем не нужного  о чём не помнил никто. Это была колоссальная воронка, которая затягивала в себя предметы и найти их после этого было  невозможно.   Я не знаю, сколько пакетов там было, но не меньше тысячи точно. И тем не менее , раз в неделю туда  приезжал мой водитель Миша и снова  заносил  очередной пакет или коробку, которую я ссылал с глаз долой  на дальнюю квартиру в надежде когда-нибудь приехать и ударно всё разобрать, половину выкинуть а оставшуюся раздарить друзьям. При этом меня мучила совесть и я каждый выходные вот уже несколько лет я   собирался  вступить в колоссальную битву с вещами.

Ровно за неделю до того, как я  уже был практически готов посвятить все выходные разбору старой квартиры,  мне позвонил Миша (который отвозил туда очередную порцию барахла) и сказал, что нас обокрали. В квартире был включен свет, все перевёрнуто вверх дном и выдвинуты все ящики.  Я расстроился, но даже не поехал туда. А чего ездить? Всё равно уже всё худшее что могло быть, случилось. А в милицию я даже и заявлять не собирался, поскольку ничего особо ценного в квартире не было. Ну не заявлять же о краже костюма Деда Мороза или об упаковке лампочек накаливания! В субботу мы поехали с Мишей разбирать завалы. Квартира представляла из себя жалкое зрелище – абсолютно все вещи, предметы, всё-всё-всё было вынуто из пакетов, коробок, и россыпью насыпано на пол. Но чтобы вы понимали масштаб и количество всего этого скажу, что я не мог войти в комнату, потому что каша перемешанных между собой вещей была примерно по  пояс.

Два дня мы с Мишей как спасатели в Альпах практически саперными лопатками прорывали тропинки и выносили вещи в общий коридор, раскладывая их на кучи – что в помойку, что на дачу, что оставить, что в детские дома, что друзьям и т.д. И вот самое удивительное. В процессе разгребания  последствий всего  этого оползня я начал потихоньку понимать, что в общем-то  ничего не пропало. Ну вот было что-то , что вполне можно было бы взять. К примеру бутылка вина в подарочном деревянном ящике. Её достали, но бутылка лежала не тронутая тут же. Или какие-то картины, которые стояли  в углу. Воры их видели, переложили на другое место, но не взяли. Или вот набор неплохих вилок и ножей, подаренный кем-то нам на свадьбу. Ну всё-таки ценность! На 12 персон! В бархатной коробке! Мне было даже немного обидно. Но воры явно искали деньги и драгоценности и в этом смысле это было самое неудачное ограбление в мире, потому что распаковать такое немыслимое количество коробок пакетов, а главное – отдельно замотанных в пупырчатую пленку и сверху затянутых скотчем каких-то сувениров, чашек и бестолковых статуэток – это адъ. Вы пробовали когда-нибудь распаковать предмет плотно укутанный в пупырчатую пленку и замотанный широким скотчем как кокон?  Причем грабители были явно не готовы к такому глобальному, катастрофическому ужасу разупаковочных работ (обычно за это платятся деньги и немалые) и у них даже не было с собой элементарных приспособлений типа ножниц или ножей, что несколько  облегчило бы их существование. И вот, забравшись в квартиру они принялись перебирать каждую соломинку в гигантском стоге сена, надеясь найти золотую иголку, которой там не было изначально. В большой комнате их уже почти ждала удача —  в сумке, с которой я езжу в Норвегию собирать грибы они обнаружили небольшой мешочек с надписью Chanel. Разумеется они расстроились, когда вытащили оттуда Дашины трусы, которые она забыла забрать  в стирку.  В спальне, как мне показалось, их уже охватило отчаянье, потому что там коробки и пакеты уже не распаковывались, а просто надрывался уголок, а то  и вовсе ни к чему не притрагивались.

Спустя двое суток разборов мы с Мишей неожиданно обнаружили коробку от новенького молокоотсоса, но при этом самого устройства внутри не было. Затем позже мы обнаружили огромную коробку из под дашиных сапогов Yves Saint Laurent (невероятно красивые, я помнил  как дарил их  ей). Пакет был порван, коробка раскрыта, сапогов внутри не оказалось.  Ещё спустя время мы обнаружили что украли детские весы – разорванная кробка была на месте, а весов не было.

-Дмитрий Владимирович! Похоже одним из грабителей была женщина! — веско заметил Миша — причем беременная! –добавил он. Я не мог с ним не согласиться — если сапоги могли ещё взять просто понимая, что их можно продать, то молокоотсос, весы и ещё что-то из этой области не представляли из себя   никакой ценности и действительно  могли понадобиться только беременной женщине.
В деле стала наклевываться «драматургия». Грабитель-женщина? Да ещё и беременная? Ого!
На обратном пути я позвонил Даше поделиться сенсационным  открытием и заодно похвастаться своими дедуктивными навыками.
Вот, говорю, к примеру, она  украла  твои сапоги ИСЛ.
— Как украла? Не может быть. Они же у меня дома стоят.
— Ха-ха-ха! Ну как так? – я встревоженно засмеялся.- Наверное ты  просто не помнишь, у тебя сапог-то много, больше чем ног!
— Всё я прекрасно помню, они здесь у нас в квартире.
— Ну хорошо, а молокоотсос?
— Это я его вынула, потому что старый съела Плюша.
-А зачем же ты коробку от него оставила?
— Потому что там от него все остальные запчасти и я подумала, что они могут пригодиться.
— Ну вот а весы детские? Ты что, скажешь мне сейчас, что весы у нас дома?
-Да, именно так.
— О боже, но что тогда там делает коробка от них? Огромная, гигантская, бестолковая коробка?
-Я специально её оставила, чтобы потом кому-нибудь отдать весы и лучше, если будет от них коробка!

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!! Я был готов взорваться. Оказывается мало того, что я складывал в нашей старой квартире всякое ненужно барахло так хотя бы это были предметы и реальные вещи. А Даша, словно обезумеший   хомяк , тащила в нору  куски бумаги и ваты!!!! Все коробки были пустые! Как фантики из под конфет! В них ничего не было. И не было никакого грабителя-женщины! И тем более беременной. Была лишь  Даша, которая заботливо коллекционировала  пустые и никому не нужные коробки.

А я буквально видел тени плачущих слезами бессилия грабителей, разработавших хитроумный план ограбления банка, а  в сейфе нашедших лишь  поддельные купюры для игры в «Монополию».