Добро пожаловать! Этот журнал – дневник ежедневных наблюдений за взрослением двух молодых людей – Степана и Ивана. Их восприятие жизни, первые и последующие шаги, взаимоотношения друг с другом и окружающим миром.

Основные действующие лица:
Степан (он же Стёпик, Степанча, и Стёпик-Стопик)– молодой человек, 2012 года рождения. Обаятельный, добрый, застенчивый интеллигентный лентяй.
Иван (он же Михалыч, он же Булка с маслом, он же Иван Какао)– ещё более молодой человек 2014 года рождения. Обстоятельный коварный тролль ангельской наружности.

Алёна (она же Лёсик, Лёсик-пылесосик) - юная красотка 2008 года рождения, добрая, веселая, компанейская отличница. Оооочень любит животных.
Дима – папа Стёпы и Вани, он же автор этого журнала.

Даша – мама Алёны, преподаватель английского и французского. Считает себя Ларой Крофт и, если что, готова стрелять с двух рук без предупреждения.

Бабушка Таня – главный критик и наставник в семье.

Бабушка Эля – живет в Санкт-Петербурге, бывает в Москве не так часто.

Бабушка Женя – всегда забывает дни рождения внуков.


Няня Нина – вечная защитница, рукодельница и по сути ещё одна бабушка.


Лиля и Игорь – помощники по хозяйству.


Животные – Алёнина лже-собака Гуглик (порода шицу – made in china), породистые дворняги Муся (она же лже-пантера), Дуся (она же лже-овчарка), Батон (самый главный из всех). Рыжий кот Рыжик (сам по себе и никому не подчиняется).

В эпизодах многочисленные родственники, друзья и соседи.

Помимо забавных рассказиков про Степана и Ивана в нашем жж можно найти полезные советы интересные ссылки, красивые фотографии и рассказы про путешествия. Журнал обновляется ежедневно и просуществует до исполнения 18 лет самому младшему ребенку. Так что присоединяйтесь к кругу наших постоянных читателей, пока не поздно! Ура!

БИЛЕТЫ В ПРОВАЛ

2 октября АПЕЧАТКА ИЛИ АШЫПКА? 2020

Пара слов в защиту второклашки. Вот контрольная  по русскому языку для ученика 2-го А класса Савицкого Степана.

Я стал со Стёпой заново разбирать контрольную. Всё было предельно понятно, но я споткнулся на задании №2.   Прочите его.
Ведь тут  явно какая-то опечатка. Никаких двух правильных утверждений нет. В задании нет вообще ни одного правильного утверждения. Чтобы удостовериться и реабилитировать Степана написал об этом в чат бабушкам.
Бабушки пришли к такому же мнению.
Бабушка Эля:  Мне тоже кажется, что в задании ошибка. Нет правильных.
Бабушка Таня: нет тут правильных ответов.

Да конечно что-то не то, или специально хотят запутать детей!  Пишут два  утверждения верные, а на самом деле ни одного.

Продолжение истории завтра.

1 октября ОПЯТЬ ДВОЙКА 2020

Отучился Стёпа месяц и на тебе — контрольная. Ни вздохнуть, ни выдохнуть.
Результаты оказались более чем неутешительные.

Читать далее

НОВОСТИ ИЗ МИРА УЮТНОЙ ЖЕЖЕШЕЧКИ 2017

1948036_original

Наверное многие из Вас удивились, получив на днях в центре экрана сообщение от администрации жж о  необходимости  принять  некие новые правила игры.  И, наверное, многие из вас ещё больше удивились, когда нажав на кнопочку «не сейчас» им ласково показали на дверь и попросили покинуть уютное пространство любимой жежешечки.

Вот тут очень просто и наглядно  объясняется что произошло, почему и что за этим последует.

http://philologist.livejournal.com/9222572.html

23 апреля ЗАРЯДКА 2016

untitled

Хочу посоветоваться. В рамках новой директивы относительно умственного и физического развития Степана у нас значился такой пункт, как «Утренняя гимнастика». Записано – надо исполнять, причем подавать собственный пример. Поэтому в свой единственный выходной день я вскочил ни свет ни заря, влез в спортивные штаны и майку и с видом физрука отправился к Степе в комнату. Радость Степана, вызванная моим появлением, сменилась грустью от того, что я пришел заниматься физкультурой.
— Таааак… Руки на ширине ног! – я постарался вложить в свой не проснувшийся  голос максимум оптимизма и радости.
Поскольку я ненавижу физкультуру, спорт и ранние побудки, делать это было не просто.
Степа неподвижно сидел на полу.
— Ну же, смелей! – приободрил я его – делай как я!
Тут я понял, что допустил некоторую оплошность, которая и объясняла причину неподвижности Степана.
— Ха-ха-ха! Ну да! То есть, конечно, не руки на ширине ног, а ноги на ширине плеч!
Степа отвел взгляд куда-то за окно.
— Ты меня не слышишь?
— Не хочу. – сказал Степан.
— Что не хочу?
— Фикультулу не хочу – Степа насупился
— Но подожди, это же так просто! Сначала ходьба на месте – вот так, вот так! – восторженно      вскрикивал я.

Я поймал себя на мысли о том, что именно так с нами в школе разговаривала наша классная руководительница Алина Александровна и именно поэтому мы её и ненавидели.

— Не хочу.  – сказал Степа.

После этого я попытался увлечь его гимнастикой:

—  через игру (не получилось)
— собственным примером (не помогло)
— угрозами что сегодня не будет мультфильма (Степа демонстративно уткнулся в книгу)

Я взял Степу в руки, поставил перед собой и начал показывать ему, какие движения нужно делать руками. Безрезультатно. Степа вдруг  стал весить раз в пять больше собственного веса и мешком безвольно оседать на пол.

Я для вида сделал ещё несколько упражнений пока Степа безучастно смотрел в окно, потом плюнул, позвал няню Олю, а сам  пошел спать.

У меня вопрос:

Что делать, если ребенок отказывается выполнять ваши просьбы/приказы/мольбы/распоряжения и просто говорит «Не хочу»?

Ну не силой же его заставлять? Что делать-то? Ситуация хелп, ситуация сос!

19 февраля СИЗИФ 2016

Пару недель назад в Москве случилась оттепель – температура поднялась до нуля, снег начал таять, а многочисленные сугробы набухли водой.
«Настала пора лепки снеговиков!» — смекнул я и назидательно решил приобщить к этому делу Степана – так рекомендует любое пособие по установлению контакта и доверительных отношений между отцом и сыном  и  воспитанию  уважения перед старшим поколением.
Я не Даша – я человек обстоятельный и к вопросу создания  малых архитектурных форм из  снега подхожу  крайне ответственно. Я  внес «лепку снеговика» в свой ежедневник, заранее позвонил домработнице Лиле и попросил подготовить мой непромокаемый  горнолыжный костюм, определил место у детской площадки, где снега было побольше, а результат  нашего со Степой труда был бы виден всем жителям нашего поселка, заблаговременно позаботился о том, чтобы в назначенный час Степу   экипировали комбинезоном и он стоял у двери, готовый  к выходу в открытый космос

Особое внимание я уделил пиару моей акции —   ещё за несколько дней я начал ходить  по дому, при каждом удобном случае  важно поднимая вверх указательный палец и сообщая  всем, что вот, мол, в субботу мы со Степой  собираемся идти  лепить снеговика и чтобы на это время никто ничего с ним не планировал, ребенок был покормлен полдником и снабжен варежками. Домашние смотрели на меня с уважением – сразу видно человек бывалый, обстоятельный, вот так , с кондачка снеговиков не лепит.

Ровно в 16 часов я стоял у дверей и  придирчиво осматривал испуганно притихшего по такому случаю  Степана.  Несмотря на некоторе замеченные мной огрехи, которым я присвоил стаус «незначительные»,  я принял решение выдвигаться. Придя на детскую площадку я осмотрелся…

— Вот идеальное место – сказал я, показывая на возвышенность рядом с качелями.
Степа уважительно посмотрел на  пригорок.
— Ну давай, начинай! Для начала давай сделаем небольшой снежок! – я наклонился и подал пример, зачерпнув  перчатками  снег. Он  был безупречен – липкий, густой и мокрый.
Степа стоял рядом, с любопытством глядя на меня.
— Та-а-а-а-к… Теперь берем снежок, кладем в снег и катим его дальше – я  начал аккуратно катить ещё маленький снежок.

Как я уже сказал, снег был идеальный. Наверное, даже чересчур идеальный. Это как с  горными лыжами для черных трасс  или как с подвеской у настоящих гоночных машин – простым любителям они покажутся не слишком удобными. Обо всём этом я подумал в тот момент, когда буквально через пару оборотов мой маленький симпатичный снежок превратился в огромный  снежный   рулон. Да, он был не круглый, а представлял из себя цилиндр, который не очень походил на большой шар-основание любого уважающего себя снеговика. К тому же он почти сразу стал почему-то  непомерно тяжелым – мало того, что я с трудом его мог катить, так ещё и снег к нему стал налипать столь хорошо, что  почти сразу  накрутился  самый нижний слой  и я  увидел под ногами осеннюю листву, многочисленные веточки, иголки от елок  и прочий сор, который  гадко налип на мой шар-цилиндр. Тем не менее, словно несчастный Сизиф,  я продолжал его катить. Я уже был мокрый от пота, а  чертов цилиндр, напоминающий своими иголками и размером небольшой стог сена, совершенно не хотел катиться, ноги скользили в мокром снегу, из под куртки предательски торчала голая спина.
Я остановился и прислонился к шару. От меня шел пар, прядь волос прилипла к мокрому лбу.
Всё это время Степа стоял молча и участливо  наблюдал за мной.
Шар был настолько тяжелым, что Степе  явно было совершенно нечего делать, при всём желании, даже если бы оно у него и  возникло.
— Я хочу на качели! – сказал Степа. Желание у него явно не возникло.
— Подожди! – вскричал я — Сейчас начнется самое интересное! Нам нужен второй шар! Он будет не такой большой и если ты поможешь папе (я сделал голос максимально ласковым и даже немного заискивающим),  наш снеговик скоро будет готов!

В этот момент я обратил внимание на ряд допущенных мной ошибок.
Во-первых я толкал шар не К, а ОТ того места, где должен был быть установлен  снеговик. Возможно, если бы речь шла о памятнике Петру Первому, это было бы и неплохо, но в данном случае место где мой цилиндр под собственным весом остановил вращение  было не самое удачное  и явно не тянуло на парадное. Во-вторых меня осенило: всё это время я толкал шар В горку! «Ха-ха! Разумеется! Теперь всё понятно! Вот поэтому мне и было  так тяжело!». Но самое страшное было в-третьих: я понял, что у меня нет никаких шансов   перенести  тяжеленное основание снеговика к месту где он должен был быть установлен;   что там где он стоит земля неровная (я умудрился довольно глубоко забраться в горку);  и что цилиндр того и гляди покатится на меня катком, сметая все на своём пути и становясь в размерах ещё  больше.  Из всего этого следовало, что мне придется заново лепить основание.
— Я хочу на качели! – сказал Степа.
— Да-да. Сейчас! Погоди, мы только  снеговика слепим!
Вообще мне хотелось сказать «по-быстрому слепим», но не позволила гордость и   врожденное упрямство, которое ещё называют  волей к победе.

Я взошел на пригорок и начал оттуда катить вниз новый снежок. Дело явно заладилось. Без особых усилий, используя лишь притяжение Земли, я подкатил  огромный волосатый цилиндр к детской площадке. Боротся с его странной формой и мусором у меня уже не было сил.
— Я хочу на качели! – сказал Степа.
— Да погоди ты со своими качелями! На качелях ещё весь год будешь кататься, а снеговика мы если сейчас не слепим, то потом уже никогда не слепим ! (в последнем утверждении к этому времени я был уже абсолютно уверен)
— Я хочу на качели! – сказал Степа.

— О боже!!! – я деланно махнул рукой,  всем своим видом показывая, что тут меня не понимают и художника всякий обидеть может. Оскорбленный в лучших чувствах   этим  циничным, прозаичным   взглядом сына на моё творчество, непонятый людьми, опередивший время,  я стал в гордом одиночестве скатывать второй шар.

По идее второй шар должен был быть не таким большим, но я что-то не рассчитал и он оказался слишком маленьким. Снеговик грозил оказаться слегка…. эээ… толстожопым непропорциональным, скажем так.  Тем не менее  всякие попытки поднять  шар на пол-метра вверх заканчивались неудачей – он был слишком тяжелым.
— Я хочу на качели! – сказал Степа.
— Степа! Ну что ты там  стоишь? Ты видишь – сейчас папа умрет тут под этим снеговиком!  А ну иди сюда, помогай живо! – я был не на шутку раздражен и в первую очередь на себя самого.
Степа вздохнул и, косясь на качели, приблизился ко мне и послушно положил ладошки в варежках на шар.
— Три-четыре-взя-а-ли! – дурным голосом заорал я, покраснев от натуги. Но мокрые перчатки скользили по бокам шара и он оставался неподвижно лежать на земле.
Тогда я пошел на крайнюю меру – я снял перчатки и обхватил его голыми руками,  буквально вгрызаясь ими в мокрый слипшейся снег.
— И…  раз!!! – завопил я и руки мои провалились по локти внутрь шара, расколов его на части. Снег забился в  рукава моей куртки, а  сам  я, потеряв равновесие   упал  на землю.
Степа радостно засмеялся.  Наконец-то ему стало интересно. Он понял смысл этой игры и подошел и радостно пнул ногой оставшуюся  пловинку шара, отчего она  раскололась  ещё на три части.

Я поднялся. Из рукавов втекала талая вода от растаявшего снега. Я взял Степу и молча посадил его на качели.
Затем я скрутил новый шар, поменьше и с остервенением  водрузил его на основание. Шар немного деформировался и у снеговика помимо несоразмерного зада образовалась женская грудь.
«Теперь понятно откуда взялось название «снежная баба»» — злорадно  подумал я.
— Покачай меня! – раздалось сзади
Я раскачал Степу и пошел скручивать  последний, третий шар.

Зловещий Голем равнодушно смотрел на меня бугристой серой головой. Я подошел к нему и,  зачерпнув  снег, прилепил нос. Так Голем стал окончательно  похож на персонажа еврейской мифологии.
Надо было закругляться – стоять рядом с изделием, выдавая своё авторство  было стыдно и неловко перед соседями.  Я  начал сбивать лишние части с туловища снежной бабы. Я был зол, я был очень зол. Лихорадочным блеском глаз и  размашистыми  движениями рук я  напоминал Эрнста Неизвестного за работой.
— Папа! А где морковка? –  спросил Степа и засунул палец в нос.
Про морковку я вообще забыл, как впрочем и про пуговицы для глаз и про ведро. Но это уже не имело никакого значения. Я хотел побыстрей покончить с этим злом. Я хотел, чтобы тот, кого я создал  своими  руками, от этих рук и погиб бы. Только Степино присутствие   не позволяло   мне  насладиться  актом  вандализма по отношению к  неказистой архитектурной форме.
— Морковки нет – отрезал я – нет и не будет, потому что папа забыл про морковку.
— А где у него ручки? – придирчиво  продолжал  издеваться  раскачивающийся на качелях Степа.
Я сорвал с ближайшего куста ветку, с трудом разломал её на две части и  злобно воткнул их  в бока ненавистного снеговика – в  моём  порыве явно  было что-то от ритуалов  вуду.
— Вот ручки. Всё. На этом лепка закончена!
Степа с интересом посмотрел на изделие.
— Покачай меня! – миролюбиво попросил он, переводя тему.

Мы долго ещё качались на качелях, потом я бросал в Степу снежки, потом мы пошли домой вокруг нашего поселка и падали в каждый сугроб, хохотали, я изображал Плюшу, устраиваясь на ночлег в снегу, Степа падал на меня сверху, потом мы  лепили крепость, я проделал руками в её стенах  сквозные отверстия и мы наблюдали из укрытия за лающим Батоном.
Уже стемнело, зажгли фонари, Степа разрумянился, не хотел идти домой, падал в снег, а я падал на него, он радостно визжал, а   я  стучал по стволам  ёлочек, вызывая  лавину  и снег  падал  на нас огромными хлопьями.
Пришли домой мы совершенно мокрые и абсолютно счастливые.

Про снеговика  в тот вечер мы старались больше не вспоминать.

изделие